Рыбацкая артель «Трудовой Невод» окончила свое существование 5 сентября 1926 года при обстоятельствах самых загадочных. Утром в балаган, где артельщики ночевали, хранили съестные припасы, инструмент и прочие ценности, явился представитель потребитель­ской кооперации для заключения договора на поставку частиковой рыбы. Никого из артельщиков кооператор не нашел. Предметы оби­хода находились на месте, располагаясь так, словно ими накануне пользовались, как обычно. Постели же рыбаков были покрыты сло­ем черной угольной пыли, до того невесомой, что легкий сквозняк поднимал ее ввысь и разносил по помещению.

   Подождав и поискав рыба­ков, кооператор понял, что дело неладно, и обратил­ся в Марьинский сельсо­вет, откуда нарочным из района были вызваны  представители милиции и прокуратуры.

   Следствием было установлено, что все восемь человек, которые расположились на ночевку в ар­тельном балагане, пропали бес­следно вместе с нижним бельем. Верхняя же одежда, личные вещи, деньги, инвентарь и оборудова­ние сохранились невредимыми. Целыми оказались также лодки, сети и прочее имущество артели.

   Первоначальное предположе­ние, что трудовые рыбаки стали жертвой белобандитского напа­дения, в свете этого представля­лось малоубедительным. Поиски тел пропавших в реке результата не дали. И тогда привлеченный к делу опытнейший эксперт, со­трудник университета и - в про­шлом - коллега великого хирурга и судебного эксперта Николая Ниловича Бурденко, Владимир Де-Форж, предположил, что ры­баки стали жертвой таинственно­го, наукой не изученного явления самовозгорания.

   Случаи самовозгорания чело­века встречаются в следственных протоколах, в актах пожарной службы, в документах страховых обществ. Даже в мировой лите­ратуре встречаются подробные натуралистические описания сего процесса, например, у Эмиля Золя.

   Однако офици­альная наука на­отрез отказы­вается   при­знавать яв­ление самовозгорания,    ут­верждая, что в человеке недоста­точно горючего материала, чтобы сде­лать про­цесс экзотермичным, то есть способным поддерживать самое себя и не угаснуть на са­мых ранних стадиях. Знаменитый Юстус Либих специально напи­сал труд «О невозможности само­возгорания пьяниц».

   Действительно, общая масса жиров, углеводов и белков у сред­него человека при сгорании дает меньше энергии, чем требуется для испарения воды, из которой в основном и состоит наш орга­низм. Еще меньше в организме спирта - даже у хронических ал­коголиков его совершенно не до­статочно для горения.

   С другой стороны, суще­ствуют методы, позволя­ющие сжигать и менее горючие материалы, чем человеческое тело, при условии, что тепло, выделяющееся при го­рении, многократно утилизирует­ся.

   Второй вариант - приток энер­гии извне, хотя встает вопрос, что это за энергия и откуда именно она появляется.

   И, наконец, далеко не все люди устроены одинаково. При некото­рых эндокринных заболеваниях процент содержания жира в орга­низме гораздо выше обычного.

Дело рыбацкой артели не рас­крыто до сих пор, как и дело о пожаре во дворце принцессы Ольденбургской. Уже в советское время, в феврале 1941 года, в помещении второго этажа двор­ца, где располагался партийный комитет сахарного завода, случи­лось возгорание. Сгорел человек, Владлен Баринов, комсомольс­кий вожак.

   Правильнее сказать, что он ис­чез. Накануне Баринов предупре­дил домашних, что будет всю ночь работать, готовя отчеты к об­ластной комсомольской конфе­ренции. Ночной сторож Колень-ков подтвердил, что до трех ча­сов ночи он слышал стук пишущей машинки, на которой печатал Ба­ринов. Но наутро, когда служащие вошли в кабинет, перед ними предстала странная картина -стул и стол Баринова были покры­ты черной угольной пылью, и в воздухе стоял такой запах, «буд­то палили перья на курице».

   Ни мебель, ни даже бумага, заправленная в пишущую ма­шинку марки «Ре­мингтон», не пост­радали и лишь были покрыты части­цами черного порош­ка. Впрочем, порошок оказался довольно летучим, и после того, как раскрыли окна для проветривания, выветрился прак­тически без остатка, не испачкав ни бумагу, ни интерьер.

   Баринова объявили пропавшим без вести, хотя один из следова­телей, Азаров Андрей Валенти­нович, и вспомнил о случае с ры­боловецкой артелью. Разумеется, никакой связи, за исключением внешних признаков, в этих делах не было, и потому хода предполо­жение не получило. Решено было, что Баринов - иностранный шпи­он и инсценировал пожар с це­лью замести следы, хотя что де­лать иностранному шпиону на обыкновенном сахарном заводе, объяснить никто не брался.

   Другое дело - случай 1947 года. В то время дворец занимал эва­куированный из Воронежа Хими­ко-технологический институт, и работы, которые велись в его сте­нах, заслуживали самой высокой степени секретности, поскольку были связаны с оборонным зака­зом.

   В лаборатории номер четы­ре в ночную смену вспых­нул пожар. Были эвакуи­рованы жители близле­жащих домов. Поднятый по тре­воге специальный, состоящий из сотрудников института, пожар­ный расчет, одетый в защитные костюмы, проник в лабораторию. К счастью, все потенциально опасные химические вещества не пострадали и остались в гер­метичных контейнерах. Но со­трудники А. Шварц, Н. Гаршин и В. Щербатых, работавшие над секретной темой, исчезли бес­следно. Как и в предыдущих ин­цидентах, никаких останков, за ис­ключением черной пыли, обнару­жить не удалось.

   Но на этот раз экспертами яви­лись сами пострадавшие, высо­коквалифицированные ученые института. Они собрали пыль и подвергли ее тща­тельному анализу. Ока­залось, что пыль (со­бранная со всею скрупу­лезностью, она весила все­го восемьдесят граммов) пред­ставляет собою чистейший угле­род! Человеческий же прах (на­пример, после сожжения в кре­матории) являет собою много­компонентную смесь, включаю­щую в себя, помимо углерода, кальций, железо, марганец, орга­нические вещества.

   В связи с особой значимостью следствие велось самыми опыт­ными специалистами, включая московских чекистов, поскольку были все основания считать про­исшедшее диверсией. Однако никаких данных, проливающих свет на судьбу Шварца и его кол­лег, собрать не удалось. Более того, во время следствия никого не арестовали, что для тех вре­мен было событием невиданным. Похоже, чекисты знали о само­возгорании достаточно, чтобы не исключить подобной возможно­сти. Институт срочно вернули в Воронеж, на том дело - во всяком случае, видимая его часть - и закончилось.

Известный авиаконструк­тор и создатель теории шестимерной вселенной, «советский барон» Ро-берто Бартини, высказал пред­положение, что явление само­возгорания есть не что иное, как следы перемещения во време­ни. Избыточный углерод, обра­зующий летучую черную пыль, есть плата за перемещение, вы­зывающее дефект массы.

   Многие предположения Бар­тини, казавшиеся в свое время крамольными, сейчас находят реальное подтверждение, его конструкторские задумки воп­лощаются в самых новейших моделях самолетов. Насколько он прав относительно теории самовозгорания, вероятно, тоже покажет ближайшее буду­щее.

Соломон НАФФЕРТ